Сударев Н.И., Болдырев С.И.
«Обол Харона» как археологический термин

Боспорские чтения Вып. X. Боспор Киммерийский и варварский мир
в период античности и средневековья. Актуальные проблемы. Керчь, 2009.
[435] – конец страницы.
OCR OlIva.

При описании инвентаря античных погребений часто используется термин «обол Харона», под которым понимаются находки монет в погребениях. Обычай класть монеты в погребения появляется в эллинском мире в конце V — IV вв. до н.э. [Kurtz, Boardman, 1971, с. 163, 166, 204, 211, 216; Garland, 1985, p. 23; Carter C.J. 1990, с. 93; Robinson, 1942, с. 202-206]. Для того, чтобы понять, почему монетные находки в погребениях имеют свое название, следует обратиться к греческой мифологии.

Персонаж перевозчика душ через Стикс в Аид — Харон — в греческой мифологии появляется относительно поздно (по сравнению с Аидом, Кербером и т.д.) [Garland, 1985, р. 55-56]. По всей видимости, более ранний Харон схож по своей сути с этрусским Хару [Тимофеева, 1980, с. 53] — демоном, увлекающим души мертвых в царство теней. В поэме Гомера «Одиссея» при посещении царства мертвых Одиссей встречает множество персонажей, но среди них не упоминается перевозчик — Харон [Od. XI.].

Одно из самых ранних упоминаний о Хароне мы встречаем в надписи из Фокеи (конец VI — начало V вв. до н.э.) [Garland, 1985, р. 55]: «Эй, Харон, никто не злословит на тебя, даже, когда он умирает, на тебя, который освободил многих людей от непосильного труда». Как мы видим, здесь Харон выступает не как перевозчик, а, скорее, выполняет функции этрусского Хару или Гермеса Психопомпа. В качестве перевозчика он впервые упоминается в трагедии Эсхила «Семеро против Фив» [856 сл.], поставленной в 467 г. до н.э. К V в. до н.э. относится и цитата из эпической поэмы «Миниада», сохраненная Павсанием [X,XXVIII,2], изображающая Харона старым перевозчиком. В «Алкесте» Эврипида он выступает как проводник душ, держащий весло [Эврипид, [435] «Алкеста», 361 и 438 сл.]. За перевоз он впервые берет плату в комедии «Лягушки» Аристофана (405 г. до н.э.) [117 сл.] — 2 обола ему платит Дионис, однако контекст, в котором приведено данное сообщение, ещё не указывает на устоявшуюся традицию. Сначала Дионис пытается послать весть в царство теней с покойником, но, не сойдясь в цене, отправляется сам с Хароном за более умеренную плату. Наиболее ранние изображения Харона-перевозчика на аттических погребальных лекифах также датируются приблизительно концом VI в. до н.э. [Garland, 1985, р. 56]. Таким образом, Харон трансформировался, по-видимому, из злобного демона подземного мира в перевозчика где-то к середине VI в. до н.э., а традиция положения в могилы денег в качестве оплаты за труды, видимо, еще более поздняя — середина–конец V в. до н.э. Несмотря на это, обычай платы Харону за перевоз душ в царство мертвых был распространен далеко не везде в греческом мире [Moris I., 1996, р.105-106]. Страбон пишет о городе Гермионе: «...в стране гермионцев короткий путь нисхождения в Аид; вот почему они не влагают в рот своим покойникам монеты в оплату за перевоз» (Strabo VIII, VI, 12). Монеты в погребениях в Пантикапее появляются с конца V в. до н.э., а с IV века они получают повсеместное распространение на Боспоре. Однако процент их в погребениях в различных городах разный. Так, в некрополе у пос. Войкова IV в. до н.э. они встречены в 71 % погребений, в «синдском» некрополе у м. Тузла — в 53 %, в некрополе «дандариев» у пос. Пересыпь — в 42 %. Несколько меньше таких погребений в некрополях Нимфея — 30 % и Пантикапея — 29-30%. В некрополях Фанагории и Keп¹⁾ IV—II вв, их процент составляет 23-16 %. Редки погребения с монетами в некрополях Горгиппии, Тиритаки (IV в. до н.э.). То, что монеты клались не всем покойникам, связано не с тем, что, «не получив плату Харон не возьмет их в Аид и они вновь возвратятся к жизни» [Moris I., 1996, р. 106] и не с «варваризацией» Боспора — например, в Олинфе в IV веке их процент также не превышал 10% [Moris I., 1996, р. 106, Robinson D. М., 1942, р. 205]. Видимо, среди части населения были распространены иные взгляды на момент «перехода» из жизни после смерти, где места для Харона-перевозчика не было. Интересно, что при сравнительно небольшом проценте таких погребений в целом на Боспоре (в среднем от 10 до 30 %) монеты встречаются и в погребениях с т.н. «варварскими» чертами — элементами скорченности, погребениями [436] с оружием и т.д. Например, в погребении Ак-Бурунского кургана, которое относят то к скифам, то к сарматам, то к представителям варварского населения Азиатского Боспора [Виноградов Ю.А., 1993, с. 38-51; Ростовцев М.И., 1925, с. 338; Цветаева Г.А.,1957, с. 242 и т.д.] встречена монета Александра Македонского [Гриневич К.Э., 1952, с.132]. На наш взгляд, при более чем большой спорности тезиса о варварской принадлежности этого погребения, данный факт может позволить с еще большей уверенностью говорить о его греческой принадлежности.

Анализ известных изображений на монетах не позволяет выделить какие-то предпочтения при положении их в могилы. Кроме того, нет и четко выраженного «тарифа» за оплату пути через Стикс. В могилы клали и золотые монеты, и бронзовую мелочь, нередко вышедшую из обращения²⁾. В большинстве случаев клали по одной монете, однако известны случаи, когда в могилу было положено большее их число — стопки, мешочки и т.д. Более того, количество монет отнюдь не всегда связано с богатством погребального инвентаря или качеством погребального сооружения. Так, в некрополе Кеп эллинистического периода встречено погребение 27, в котором 11 монет стояло в 3-х столбиках. При этом остальной инвентарь состоял только из серьги. Отличалось данное погребение только наличием элементов скорченности: захоронение было совершено в положении «скорчено на спине». В некрополе Фанагории в погребении, открытом В.Г. Тизенгаузеном в 1872 г., в простой могильной яме типа I/1 обнаружено 10 монет, и «простая патера и ваза расписанная водяными красками» [OAK 1875, с. 12]. В том же некрополе в погребении II в до н.э. из раскопок 1980 г. в погребении типа I/4, № 62А обнаружены 19 монет, а также кувшин, унгвентарий и нож. С другой стороны, многие, даже весьма богатые погребения, были лишены монет вообще.

Таким образом, можно отметить, что появление в обиходе греков монет и проникновение их в повседневную жизнь породили миф о Хароне, который со временем трансформировался и вошел в обряд погребения. Время внесло свои коррективы, и монеты в погребения стали класть не только стоимостью в обол, но и другие. В погребениях, относящихся к I в. до н.э., встречаются индикации с монет, которые можно также рассматривать в качестве «обола Харона». Наличие монет в погребениях можно воспринимать как маркер принадлежности обряда погребения к эллинской культуре. [437]

¹⁾ В Кепах в погребениях взрослых монеты встречены в 31 % — более чем у трети взрослого населения. Интересно, что в эллинизме иногда монеты клались и младенцам (2 раза), что характерно для некрополя Пантикапея.

²⁾ В особенности это становится заметно в более позднее вромя, когда наряду с синхронными остальному инвентарю монетами попадаются и монеты на два-три, а то и пять веков более ранние.